1
На
каждой церковной службе мы молимся: "да тихое и
безмолвное житие проживем во всяком благочестии
и чистоте". Понятое буквально, "тихое и
безмолвное житие", особенно в сочетании с
молитвой о властях, по определению лишает
православного верующего возможности какого бы то
ни было участия в революции. У многих слово
"православный" ассоциируется с послушным
священноначалию и светским властям человеком, не
интересующимся политикой, проявляющим возмущение
только, если "внешние" совершают нечто
оскорбительное для его веры и только если есть
благословение на возмущение и активные действия.
Тем
не менее, слово "революция" не чуждо
христианину. Христианство, прежде всего,
ориентировано на внутреннего человека и
внутреннюю революцию. Личная встреча с Христом
всегда переворачивает нутро, разбивает старые
представления о плохом и хорошем в себе и мире.
Евангелие прямо говорит о смерти ветхого (т.е.,
старого) человека закона и воскресении в Иисусе
Христе к новой, преображенной, жизни. Обращение
к Христу – это кризис, в
разы страшнее и кровопролитнее, чем любая
революция, страшный кризис видения себя такими,
какие мы есть. Выход из этого внезапно
открывшегося откровения о собственной душе
возможен только через изменение всего существа,
через то, что на греческом называется "метанойя"
– резкое изменение ума, образа мыслей и всей
жизни, покаяние. Начавшись внезапно и резко,
метанойя продолжается всю жизнь христианина. Но
возможно ли подобное изменение всего существа
человека без выплеска вовне, в окружающий его
мир?
